Воспоминание об Алексее Анисимовиче Земцове

его ученицы, Осинцевой Наталии Викторовны

 

Я поступила в аспирантуру к Алексею Анисимовичу в 1996 году. Так случилось, что нам не суждено было пройти весь путь до защиты моей диссертации вместе – Алексей Анисимович был уже в преклонных годах, и болезни не позволяли ему трудиться с прежней интенсивностью. Тем не менее, судьба подарила мне возможность прикоснуться к таланту выдающегося ученого и педагога, легендарного человека, который оставил свой след в истории не только Томского университета, но и всей науки.

К моменту, когда профессор Земцов стал моим научным руководителем, учеников у Алексея Анисимовича было уже много, очень много. Были среди них состоявшиеся профессионалы, ученые, профессора и доценты, геологи и географы – мои университетские учителя. Будучи студентами кафедры, мы знали, что Алексей Анисимович долгое время руководил кафедрой географии, сумел укрепить ее и создал свою научную школу. Знали, что ему принадлежат фундаментальные труды по геоморфологии и четвертичной геологии Западно-Сибирской равнины, написанные по результатам многотрудных опасных экспедиций, в которых добывались с огромным трудом ценные научные факты. Алексей Анисимович был для нас человеком легендарным. Студенты, и я в их числе, робели перед таким авторитетным и заслуженным человеком, и были наслышаны о его высокой требовательности и строгости.

По этой причине, но не только, на курс Алексея Анисимовича «История и методология географической науки» мы ходили всем составом. Слушали лекции с большим интересом, хотя профессор не следил строго за посещаемостью. Было интересно узнавать, как совершаются научные открытия, какими путями развивается географическая наука, в чем состоят ее перспективы. Списывать на экзамене у Алексея Анисимовича не было никакого смысла, поскольку экзамен происходил в виде беседы. Алексей Анисимович интересовался, какие научные журналы по географии мы читаем, каких авторов знаем, какие направления науки нам интересны. Естественно, не зная его предмета, ответить на такие «простые» вопросы было невозможно. Так, при всей лояльности и демократичности общения со студентами, Алексей Анисимович умел спросить с них по всей строгости.

Нужно признать, что, как научный руководитель, Алексей Анисимович не был со мной строгим. Скорее, дисциплинировал его авторитет. Поступить в аспирантуру к САМОМУ профессору Земцову – это была большая ответственность. Нужно было оправдывать его доверие и доброе расположение.

Несмотря на преклонный возраст, Алексей Анисимович сохранял бодрость и интерес к работе. Регулярно, по понедельникам, я должна была явиться на кафедру и отчитаться за проделанную работу. Алексей Анисимович был очень пунктуален – конультации проходили всегда в строго назначенное время, были основательными и содержательными. Во время бесед с Алексеем Анисимовичем я узнавала, что не всему написанному можно верить, что лишний раз заглянуть в первоисточник никогда не повредит, что избыточное цитирование говорит о неуверенности автора в предмете своего описания, что разгромные замечания не всегда связаны с принципиальной позицией критика и могут быть (о, ужас!) следствием простой личной неприязни, что говорить о сложном нужно простыми словами, ежели ты четко разбираешься в предмете разговора… и еще много-много разных тонкостей, о которых не пишут в учебниках по геоморфологии. Эти советы вошли в мою работу незаметно и прочно, и лишь спустя годы я могу оценить, насколько они были тогда мне необходимы и своевременны.

Мой учитель обладал одним очень ценным качеством, я бы сказала – талантом. Это качество мне видится особенностью всех последователей школы Алексея Анисимовича, ибо им облают многие его ученики – тут я прежде всего думаю о моей учительнице и «научной маме» Нине Степановне Евсеевой, но не только о ней. А талант состоял в том, что Алексей Анисимович умел вдохновить на работу, заинтересовать, придать уверенности в своих силах. Я часто вспоминаю, как приносила ему разделы своей диссертации, к написанию которой только-только приступила. Опыта написания научных работ было еще очень мало, тексты были сырые и нуждались в основательной переработке. Но ни разу я не услышала от профессора упрека или слов недовольства. Проверив мою работу, первым делом он принимался меня хвалить за то, что было в работе ценным и успешным. Это ценное казалось мне чем-то большим и значимым. А затем профессор указывал на «небольшие» недостатки. «Всё просто замечательно – говорил он – только в этом месте нужно доделать, здесь вставить ссылку, это убрать, а эту мысль развернуть. И еще, обработать материалы и сделать выводы, дополнить их описаниями и графиками…». Я шла с консультации довольная выполненной работой, с чувством, что вот только совсем немного нужно поправить – и раздел готов. Но, придя домой и раскрыв записи, понимала, что весь раздел нужно прорабатывать и писать заново! Но при этом оставалось желание работать дальше, двигаться вперед – вот в чем талант настоящего педагога!

Алексей Анисимович относился с большим доверием к моим скромным профессиональным успехам. Все, что он советовал – говорилось ненавязчиво, в форме дружелюбного пожелания. Общаясь с ним, чувствовалось огромное уважение и вера в мои способности и таланты. Эта вера придавала сил, уверенности, давала чувство свободы действия, правильности выбранного направления работы. Она так необходима начинающим исследователям! Да и потом, на всю оставшуюся жизнь, в моменты, когда начинаешь сомневаться – а сможешь ли? – вера в тебя твоих учителей помогает двигаться вперед.

Я горжусь, что являюсь последователем научной школы профессора, доктора географических наук, геоморфолога, специалиста по четвертичным отложениям, рельефу и палеогеографии Западно-Сибирской равнины – Алексея Анисимовича Земцова. Вспоминаю о нем со светлым чувством и с благодарностью.

 

Н.В. Осинцева

08.02.2015 г.